КАК РОЖДАЮТСЯ АНГЕЛЫ

Мой двоюродный дед художник Павел Челищев происходит из древнего дворянского рода, породненного с Иваном Калигой. Один из знаменитых предков Павла Федоровича — оруженосец Дмитрия Донского Михаил Бренко. Он пал на Куликовом поле, переодетый в доспехи Великого князя. Сам Дмитрий Донской сражался в одежде простого воина и был найден тяжело раненый под грудой тел. Михаил же Бренко был разрублен в чело. Есть предание, что после этого род получил имя “Челищевы”.

Все это я узнал в 1954 году, сидя на крылечке в древнем городе Угличе, куда приехал на школьные каникулы, а рассказала мне об этом моя двоюродная бабушка Мария Федоровна Челищева-Клименко. Она только что вернулась тогда из девятилетней отсидки. От нее же я узнал, что сестра Павла Федоровича Челищева, моя родная бабушка Софья Федоровна, погибла в 1920 году от тифа, а Павел Федорович в том же году покинул Россию с Деникинской армией и узелочком красок в руках.

В 20-30-х годах Павел Челищев — театральный художник балетной труппы Дягилева в Берлине. Он оформлял балеты Стравинского “Весна Священная” и “Орфей”. Стравинский вспоминает моего двоюродного деда, как большого мистика и теософа. Однажды у Павла Федоровича спросили — почему вы нарисовали ангела с крыльями, растущими из груди. Где вы видели, чтобы у ангелов так росли крылья?

— А вы часто видели ангелов? — поинтересовался Павел Челищев. Сам он видел ангелов в Человеке. И незадолго до своей смерти написал целую серию “ангельских портретов”, где Человек просвечивает сквозь звезды. Среди немногих, кто понимал и ценил мистический сюрреализм моего двоюродного деда, были: поэтесса Эдит Ситуэл, писательница Гертруда Стайн, искусствовед Паркер Тайлер, написавший монографию о Павле Челищеве под заголовком “Немодный художник”.

От коммунизма Челищев эмигрировал в Европу, от фашизма в Америку. Здесь он жил в замкнутом кругу своих поклонников и меценатов, ужасаясь наступающему материализму. Его картина "Каш-каш" (прятки) ныне висит в музее Гугенхейма в Нью-Йорке. В 40-х годах около нее толпились люди и часами разглядывали непонятную, притягивающую живопись.

"Каш-каш" — воспоминания о безмятежном детстве в имении моего прадеда Федора Сергеевича Челищева. Село Дубровка Калужской губернии — родовое гнездо этой ветви Челищевского рода.

Павел Челищев любил уходить в лес со своими сестрами и там посреди лесной поляны он впервые ощутил религиозные чувства.

— Я молюсь на деревья! — сказал он своей сестре Марии Федоровне, будущей узнице сталинских лагерей.

После рокового 17 года вся семья еще жила в родовом имении. Крестьяне снарядили делегацию к Ленину с просьбой оставить моего прадеда в Дубровке с многодетной семьей в должности лесничего. Отец Павла Челищева, мой прадед Федор Сергеевич, покрыл лесами всю Калужскую губернию. Доход от его имения составил 7 миллионов. По тем временам громадная сумма. Ныне там ровное место — все вырублено. От роскошного фруктового сада не осталось и следа. Ленин принял ходоков и приказал: "Выселить всех в 24 часа". Подвода едва вместила многочисленное семейство: прадеда с женой и Павла Федоровича со своими сестрами – Натальей, Варварой, Марией, Софьей, Александрой.

— Барышни, что же вы смеетесь. Не я знаете, какая мука вас ждет, — сказал сердобольный крестьянин. Уцелели, как по Чехову, только три сестры: Мария в сталинском концлагере, Александра в парижской эмиграции, Варвара, самая благополучная из сестер, — ее мужа расстреляли, но жила она в Москве и преподавала литературу в кремлевской школе. К ней посылал Павел Федорович продовольственные посылки для Марии, томящейся в заключении. У меня хранятся письма Павла Челищева к Варваре Федоровне, где он пытается объяснить, что живопись его не безумие, а новое духовное зрение. Он видел человека в мистической сферической перспективе, которую Павел Флоренский назвал “обратной перспективой”. Трудов Павла Флоренского Павел Челищев в далекой Америке, конечно не знал. Ничего не ведал он о соловецком узнике, но пришел к тем же выводам, что и он. Последние годы жизни Павел Челищев провел в Италии вблизи православного монастыря, ведя еще более уединенный и замкнутый образ жизни. Его письма 50-х годов заполнены ужасом перед наступающим материализмом, который захлестнул тогда всю западноевропейскую цивилизацию. Павел Челищев ищет выхода в невидимое для глаза четвертое измерение Его картины становятся все более мистичными. Он много думает о православной иконе и в конечном итоге приходит к выводу, что овальная мандола, окружающая Христа на старинных иконах, — это чертеж всего мироздания. Его картины все более утончались, освобождаясь от материи. Сначала тело человека стало для него прозрачным, как рентгеновский снимок. Потом анатомические очертания исчезли и возник сияющий чертеж души человека, сотканный из звездного света.

В Москве, на Донском кладбище в родовой могиле покоятся сестры Павла Федоровича Наталья, Мария, Варвара. Неизвестно, где похоронены еще один брат – Михаил и моя бабушка Софья, а сам Павел Федорович похоронен в Италии – на родине всех художников. А теперь остановимся в раздумье около его картины "Каш-каш", висящей ныне в музее Гугенхейма в Нью-Йорке. Дерево — дорога — материнская утроба — рука — нога. Что это значит? Это вселенское тело бессмертного человека, слитое со всем живым. Рука-крона устремлена к небу, Нога-корни уходят в землю. Листья — ангельские детские головки – усыпали крону по кругу от зимы к лету, и прямо навстречу нам из ствола-дупла-чрева летит головой вперед младенец. Так умирает художник, так рождаются ангелы. 

Семья Челищевых.Дубровка, Калужской губ.1 августа 1914 г.

Сидят во втором ряду (слева направо): мой дед Владимир Юматов, моя бабушка Софья Федоровна. Стоят: крайний слева – Павел Челищев, крайний справа – мой прадед Федор Сергеевич Челищев.